Жизнь свою переписать набело

Заведующий отделением реабилитации Краевой психиатрической больницы №1 (Уссурийск) убежден, что алкоголизм начинается со лжи и обмана, а судьба всегда дает оступившемуся человеку шанс коренным образом изменить жизненный сценарий

Мы привыкли воспринимать 23 февраля как праздник людей, с оружием в руках защищающих рубежи нашей страны – бывших или настоящих военнослужащих, солдат, офицеров, участников войн и локальных конфликтов. Ничуть не умаляя их заслуг перед родиной, портал VladMedicina.ru предлагает обратить внимание на мужчин, чье призвание не просто спасать жизнь и здоровье, а вторгаться в самую тонкую и хрупкую сферу – человеческую психику, стоять на страже душевных рубежей и помогать одолеть самого страшного врага – зависимость.

Один из них - новый заведующий отделением реабилитации Краевой психиатрической больницы Дмитрий Шибаев работает в старейшей психиатрической лечебнице Приморья совсем недавно – с января прошлого года. Хотя начинал молодой интерн и выпускник владивостокского «меда» именно здесь, в «психиатрии», где занимался судебно-экспертной работой. Потом ушел в наркологию, долгое время лечил от наркотической и алкогольной зависимости заключенных, затем занимался реабилитацией сотрудников МВД, применивших оружие, жил и работал в Швеции.

На «передовой» невидимого фронта

- Дмитрий Анатольевич, тяжело работать в психиатрии с «наркологическим» уклоном?

- А как вы думаете? Случаи бывают разные – поступают наркоманы без вен, алкоголики, у которых на фоне психоза наступает коллапс, полное падение давления… Всякого успел насмотреться. Наши реаниматологи буквально вытаскивают людей с того света. Потом, как правило, на 14 день, подключаемся мы – врачи психиатры-наркологи, психологи и специалисты по социальной работе. Таким образом,  реабилитация представлена в отделении в полном, комплексном формате.

- На сколько пациентов рассчитано отделение?

- На 40 коек, 20 из них предназначены для пациентов с острой патологией и алкогольными психозами. Люди поступают со всего Приморья, и здесь никогда никому не отказывают, принимают даже без направления, если очевидно, что человек нуждается в срочной помощи. Лечение основывается на принципах добровольности и бесплатности. Другие 20 коек – реабилитация. Они для  больных, которые с помощью врачей миновали острый период и готовы ко второму и третьему этапу лечебно-реабилитационной программы. По большому счету, второй и третий этапы реабилитации – это вся последующая жизнь зависимого человека, прожитая без употребления психоактивных веществ. Каждый день  -преодоление и борьба с самим собой. Пустые койки в нашем отделении – большая редкость. Мы всегда на «передовой». Только четкой линии фронта нет.

Целью связанные одной

- В чем все-таки главная опасность алкоголя?

- Дело в том, чтосам по себе этанол не является злом, он естественным образом в минимальных дозах находится в организме. Мы, наркологи, постоянно смеемся, когда законодатели говорят про «ноль промилле». Такого в человеческой природе просто не бывает, эндогенный алкоголь всегда присутствует в крови, и мы никуда от этого не денемся. Но в печени он расщепляется на ацетальдегид, а это  - яд сильнее уксусной кислоты.

К примеру, ВОЗ определил допустимую дозировку – 150-200 мл вина в сутки , это то, что организм спокойно перерабатывает без последствий. Наши же пациенты не просто употребляют, в основном, крепкие напитки, но и в большом количестве и очень сомнительного качества. Даже если хороший алкоголь пить литрами в течение двух недель, это приведет к психозу. Обычно сначала вызывают скорую помощь, которая везет таких адептов «зеленого змия» к нам. И сегодня мы стремимся не просто снять алкогольную или наркотическую «ломку», а настроить человека на полноценный и комплексный реабилитационный процесс. До недавнего времени наблюдалась некая профильная разобщенность – наркологи сами по себе, социальная служба – отдельно, психологи – в ответе только за свой фронт работы. Сегодня эти специалисты работают в тесной связке.

- Представьте, пожалуйста, эти звенья.

- Я, как нарколог и завотделением, отвечаю за медикаментозную и организаторскую часть, а после снятия «ломки» к лечебному процессу подключаются психологи и социальные работники. Так, задача Татьяны Малиновской, клинического (медицинского) психолога - выявить внутриличностный конфликт, проблему человека, из-за которой он начал пить. Здесь очень важно понять, была ли она до начала активного употребления или явилась уже его следствием.

Психолог работает с этой проблемой - как на групповых, так и на индивидуальных занятиях. Специалист по социальной работе  Галина Стогний в индивидуальном порядке проводит социальную диагностику, выявляет социально направленные проблемы, их мотивацию. По какой причине человек сюда попал? Внешние это факторы или внутренние, готов ли он что-то поменять в своем жизненном сценарии. Затем идет работа с мотивацией, чтобы человек сам понял и осознал проблемы, которые ему нужно решить. Для этого необходимо кардинально изменить образ жизни, свое поведение и отношение к происходящему. Старая истина: не можешь изменить ситуацию – измени отношение к ней.

Мелкая моторика для глобальных побед

- Вы используете в своей работе современные и модные психотерапевтические направления?

- Обязательно. Наши пациенты с огромным удовольствием занимаются арт-терапией – рисуют по номерам и даже выкладывают бисерную мозаику! Начали девушки, а потом активно подключилось и мужское «население» стационара, стали с большим удовольствием рисовать и клеить, целая очередь образовалась из желающих.

Это замечательным образом развивает мелкую моторику, следовательно, лобные и теменные доли головного мозга, а это уже улучшение интеллекта. Таким образом, мы и развиваем пациента, и по максимуму занимаем его время. Кроме того, у него появляется чувство удовлетворения от красиво созданной своими руками вещи. А это крайне важно. Повышается самооценка, приходит состояние успеха, которое нужно обязательно зафиксировать, закрепить.

- В процессе реабилитации участвует исключительно персонал?

-Нет, сегодня мы проводим большую работу по организации самоуправления со стороны самих больных. Они должны и помогать медперсоналу, и правильно настраивать новичков. Поэтому в перспективе мы будем брать даже в штат людей, находящихся в длительной ремиссии, на должность консультантов. Они лучше всего понимают суть проблемы, прошли этот путь, им будут больше доверять, и они смогут повести за собой остальных. Фундамент для формирования такой группы мы уже заложили. Достойные кандидаты на эту роль есть.

Большая разница

- Дмитрий Анатольевич, отделение «раздельное» или «смешанное»?

- Нет смысла делить наших пациентов на алкоголиков, наркоманов, токсикоманов, игроманов. Для меня они – зависимые люди, неважно от чего.  «Химизм» разный, а проблема  одна. По большому счету, все люди зависимы от чего-то. Кто-то жить не может без утреннего кофе, кто-то – без плитки шоколада и т.д. И решить проблему зависимости можно только в комплексе, в совокупности работы наркологической, психологической и социальной служб. А задумок и совместных идей у нас хватает. Я уже вышел на главного врача  с предложением расширить отделение, создать полноценную арт-студию.

- Я знаю, что вы одно время жили в Швеции, этот опыт как-то повлиял на профессиональную ориентацию?

- Вы знаете, если четно, да. Я действительно достаточно долго жил в Швеции, лично знаю многих шведских наркологов. И моя внутренняя установка, методологическая модель, подход к лечению зависимости за последнее время претерпели существенные изменения. Я хорошо усвоил европейскую модель отношений «врач-пациент», и она сильно отличается от нашей, более жесткая.

Мы стараемся достучаться до пациента, вложить в него свои эмоции, решить его социальные структурные проблемы. Одним словом, «нянькаемся». Там врач рассуждает следующим образом: «Я долго учился, заплатил за обучение большую сумму (25 тыс. евро без учета специализации), отдал образованию столько времени, сил и средств, что не должен бегать за пациентом, а пациент должен бегать за мной и почитать за честь лечиться у меня». Сначала я оценивал такую позицию довольно скептически – как-то не по-человечески это все. А позже осознал, что пока больной сам себе не скажет: «Я хочу излечиться!», мы и медицина будем бессильны. Он должен сам захотеть получить от нас помощь, вектор движения в нужное русло. Не имеет абсолютно никакого смысла вытаскивать человека из дна против его воли и желания. Ничего не выйдет.

В плену иллюзий

- Вопрос, который мучает многих родственников: есть ли польза от кодировки?

- Конечно, человека можно «зашить», закодировать, и в моей практике есть пациенты, которые не пьют более 15 лет. Мы встречаемся в городе, общаемся, и у них все в порядке. Но это люди, которые сами пришли к осознанию факта своей болезни и необходимости вступить на путь выздоровления. Без этого осознания пользы от кодировки не будет. Ни родственники и близкие, ни я, врач психиатр-нарколог, не сможем «залезть» в голову зависимого человека и прочитать его мысли. Забудьте и не принимайте во внимание то, что он говорит, то, в чем он вас убеждает, то, что обещает, то, чем клянется. Мы можем делать какие-то выводы, только исходя из его поступков и поведения. И наш персонал в этом смысле очень хорошо «видит» больных. Каждое утро они мне докладывают: «С этим и этим все в порядке, у них правильный настрой, а этот хитрит, этот обманывает, этот выйдет и сорвется».

- А какой главный «двигатель» алкоголизма?

- Ложь. Алкоголизм всегда начинается с обмана, прежде всего – самого себя. Придумать сказку, в которую сам поверишь, легче всего. «Я сегодня выпью, а завтра – ни капли», «Я с понедельника начну бегать», «Я с Нового года буду изучать английский язык», «Я на день рождения жены брошу курить». И так далее. Люди подобных иллюзий могут понастроить очень много. Как только человек начинает обманывать сам себя, он автоматически начинает обманывать родственников, потому что обман самого себя для него уже правда. И эта воронка лжи все время расширяется, затягивая все глубже и глубже. Происходит глубинная перестройка личности, она становится насквозь лживой.

Правила мотивации

- А есть смысл удерживать людей от алкоголя силой, принуждением?

- На мой взгляд, ни малейшего. И  я людей в отделении силой не держу. Если человек заходит и говорит, что водка ему милее матери родной, мое желание вылечить его упрется в глухую стену. Да, я приведу его в нормальное состояние, прокапаю, и все, иди, дорогой. А есть у меня пациент – молодой, и выглядит еще достаточно хорошо, но – двенадцатое поступление за два года! Он недавно попросился ко мне на беседу и сказал: «Дмитрий Анатольевич, хочу пройти полный курс лечения и реабилитации». Все, это 80% успеха. Ради таких случаев мы и работаем.

Мы настраиваем пациентов: жизнь всегда дает вам шанс. Замечательно, когда человек четко понимает, почему он должен распрощаться с алкоголем.  Вот я спрашиваю больного: почему ты хочешь бросить пить? Отвечает: чтобы не пить. После долгого раздумья: чтобы семью сохранить. Вот! Процесс пошел, стоит только запустить эту логическую цепочку, дальше ее они уже раскручивают сами. Спрашиваю: у вас в бригаде все пьют? Да. А если ты не будешь пить, начальник цеха тебя выделит? Наверно, да. И что будет? Не знаю. Есть вариант, что тебя поставят на место мастера? Уже заинтересованно: да, наверно.

- Получается, что ключевой момент на пути к выздоровлению – правильная мотивация?

- Именно так. Я знаю немало примеров, когда мои пациенты после полутора лет воздержания поднимались на недосягаемые для них ранее карьерные и профессиональные высоты, стали получать в четыре раза больше и полностью восстановили мир и согласие в семье! Это разве не стимул?!  Еще одной сильной мотивацией и стимулом является трезвый взгляд со стороны ранее пьющего человека на своих собутыльников. То есть, по сути, опять же на самого себя. Мой хороший знакомый не пьет года четыре, говорит, что любит находиться в пьющих компаниях. На недоуменный вопрос «почему?» резонно отвечает, что только тогда понимает степень деградации человеческой личности под влиянием спиртного, когда за стол садятся трезвые хорошие люди, а после третьего стакана – дураки дураками. А он себя очень уважает и все время поражается: «Неужели и я был таким?». Еще один пример: дочь сняла пьяную мать на камеру и показала ей этот весьма занимательный видеоролик. Та была в шоке и пока не притрагивается к рюмке.

Развенчанный миф

- Почему тогда люди вновь и вновь возвращаются к пагубному пристрастию после лечения и реабилитации?

- Мне очень нравится фраза, которую можно было бы сделать девизом отделения: «Алкоголь – самый лучший растворитель!». Он растворяет семью, работу, увлечения, только не может растворить саму проблему. Да, большая проблема в том, что когда больные покидают стены стационара, они попадают в прежнее окружение. И мало кто хочет идти к тем же анонимным алкоголикам. Для них означает опять все вспомнить. А они хотят забыть. Все равно мы в каждого вкладываем сердце и душу, а они выходят и, слава богу, если один из десяти «завяжет». Но нет такого, чтобы мы больного выпустили из стационара и благополучно о нем забыли. Дальше он идет в наркологический диспансер и находится под амбулаторным наблюдением. Но при этом мы не можем больных заставить это делать регулярно. Они являются полноценными и полноправными гражданами России, и мы не вправе ограничивать их свободу. Попытаться убедить, настроить, достучаться – да.

- Дмитрий Анатольевич, а верен ли расхожий штамп, что русские – самая пьющая нация в мире?

- Лишь отчасти. Алкоголизм у нас на протяжении десятилетий пропагандировался в стране довольно мощно – и в книгах, и в фильмах, и в СМИ. Особенность национального менталитета в том, что у нас всегда считалось, что лучше выпить водки, чем употребить наркотик. Хотя водка – не менее опасный и коварный враг. Но один миф – о самой пьющей в мире стране – я развенчать все же хочу. Россия сегодня находится на 12-м месте по количеству употребляемого чистого этанола на душу населения.  Конечно, не повод для гордости и оптимизма, но все же…

13.10.2014 г. Как не "сгореть" на работе

11.10.2014 г. "Красками трепетной души" раскрасили профессиональный праздник психиатров их подопечные

3.10.2014 г. В Уссурийске готовятся встретить День психического здоровья