Научно-практический кластер новой формации
ФБГНУ «Научно-исследовательский институт эпидемиологии и микробиологии имени Г.П. Сомова» – уникальная структура в системе Роспотребнадзора, уже 80 лет стоящая на страже биологической безопасности государства. Коллектив ученых-единомышленников, настоящих подвижников и энтузиастов своего дела, добился прорывных достижений в самых разных областях профессиональной деятельности. Последние годы фундаментальные исследования были направлены на формирование научно-технического задела в области эпидемиологии, медицинской и молекулярной микробиологии, инфекционной патологии и иммунологии для создания методов и средств диагностики, профилактики и терапии инфекционных болезней, обеспечивающих санитарно-эпидемиологическое благополучие региона. За каждым из этих направлений стоит огромный труд специалистов, месяцы и годы пытливого научного поиска и кропотливых лабораторных исследований.
Сегодня НИИ находится на очередном витке своего стратегического развития и технической модернизации: после его передачи в прошлом году в ведение Роспотребнадзора и прихода на должность директора Михаила Щелканова – выдающегося ученого с мировым именем – учреждение обрело второе дыхание, перед ним открылись новые двери и возможности. Какие задачи государственной важности решают сегодня приморские ученые, насколько они отвечают реальным потребностям общества и практического здравоохранения, как противостоять существующим и пока еще не выявленным биологическим угрозам, и почему нужно быть всегда готовыми к новой пандемии, в интервью порталу VladMedicina.ru руководитель института, зав. кафедрой эпидемиологии, микробиологии и паразитологии Школы биомедицины ДВФУ, заведующий лабораторией вирусологии ФНЦ Биоразнообразия ДВО РАН, д.б.н. Михаил Щелканов.
Ключевой элемент санитарно-эпидемиологического щита
- Михаил Юрьевич, с чем был связан ваш переезд на Дальний Восток в 2014 году, какой интерес представляет для вас эта территория как для ученог, и при каких обстоятельствах вы возглавили институт?
- До 2014 года, успешно окончив очную докторантуру и защитив докторскую диссертацию, я работал в НИИ вирусологии им. Д.И. Ивановского РАМН, участвовал в изоляции и идентификации штаммов арбовирусов, гриппа А животного и эпидемического происхождения, которые депонировались в Государственную коллекцию вирусов Российской Федерации. В 2014 году институт вирусологии потерял самостоятельный статус и вошёл в состав Национального научного Центра эпидемиологии и микробиологии им. Н.Ф. Гамалеи (о котором сегодня все знают благодаря вакцине «Спутник V»). Естественно, что перед учреждением были поставлены новые задачи, которые не вполне соответствовали прежним научным программам – в частности, прекращались эколого-вирусологические мониторинговые исследования, которые ранее успешно развивались в рамках Российской академии медицинских наук. Поэтому требовалось либо поменять вектор научной деятельности, либо продолжать свои изыскания в новой системе координат.
Учитывая, что наиболее интересным и продуктивным местом моих научных экспедиций был Дальний Восток, я с удовольствием сюда и переехал. Сначала работал в ТГМУ, но быстро выяснил, что и там экспедиционная деятельность не в почете (что естественно и вполне объяснимо). К счастью, вскоре я выиграл международный конкурс по привлечению специалистов мирового уровня в ДВФУ, где в 2015 году организовал и возглавил лабораторию экологии микроорганизмов Школы биомедицины, на базе которой сегодня функционирует Международный научно-образовательный центр биологической безопасности Роспотребнадзора. Еще через год стал руководителем лаборатории вирусологии Федерального научного центра биологического разнообразия наземной биоты Восточной Азии ДВО РАН и начал заниматься экспедиционной работой по полной программе. А в конце 2020-го мне предложили возглавить НИИ эпидемиологии и микробиологии имени Г.П. Сомова, который на тот момент только вошел в систему Роспотребнадзора. От таких предложений не отказываются, на этом месте я могу масштабировать свою любимую экспедиционную деятельность на уровне профильного института и в русле серьезных научных исследований, имеющих принципиальное значение для санитарно-эпидемиологического благополучия населения.
- Какие первоочередные стратегические задачи ставит сегодня перед НИИ государство, и каких результатов ожидает в итоге?
- Это прежде всего комплексный мониторинг природных очагов инфекционных и паразитарных заболеваний на территории юга российского Дальнего Востока. Хотелось бы особенно подчеркнуть, что речь идёт не о простом зондировании наличия патогенных микроорганизмов, а о полноценном изучении пространственно-временной структуры природных очагов. Помимо наземных экосистем НИИ активно включился в исследования по микробиологическому нормированию прибрежных вод тихоокеанских морей. Дальний Восток – колыбель концепции природной очаговости: именно здесь сформировались данные научные представления на модели клещевого энцефалита. Речь идет о знаменитых особых экспедициях Наркомздрава СССР под руководством Евгения Павловского в конце 1930-х годов. Сегодня на повестке дня остро стоит вопрос экологического сопровождения процесса освоения территорий опережающего развития. Премьер-министр Михаил Мишустин в своем недавнем докладе заявил о создании мощного санитарного щита, который позволит эффективно и быстро противостоять новым инфекционным угрозам. Так вот, наш институт выступает в роли одного из ключевых элементов такого щита здесь, на тихоокеанских рубежах России.
Становой хребет биологической безопасности
- А в чем это будет проявляться в тактическом аспекте, какую пользу принесет практическому здравоохранению и населению?
- Ответ на этот вопрос находится в контексте поставленных задач. Мы должны развивать молекулярно-генетическую диагностику инфекционных и паразитарных заболеваний. Большую актуальность имеет проблема лихорадок неясной этиологии. Подобных инфекций много, и о них мало известно не только обывателям, но и врачам-клиницистам. Так, помимо всем известного клещевого энцефалита, есть, например, вирус Хасан, который был изолирован в Хасанском районе Приморья в 1971 г. из клещей Haemaphisalis longicornis, собранных с пятнистых оленей. А что кто-нибудь знает о вирусе Сихотэ-Алинь в контексте его патогенности для человека? Еще меньше известно о вирусах, которые в огромном количестве изолируются из клещей Ixodes uriae в гнездовых колониях морских птиц на побережье и малых островах Тихого океана. Мы пока плохо понимаем, каким образом они выплескивается на материк, а это, между прочим, самая настоящая бомба замедленного действия. Данными вопросами и будет заниматься институт. Мы рассчитываем, что возбудители многих лихорадок неясной этиологии будут четко идентифицированы. Поэтому практическая польза будет заключаться в создании актуальных тест-систем. Результаты их широкомасштабного применения позволят уточнить эпидемиологическую значимость региональных патологий инфекционной природы и разработать научно-обоснованные мероприятия по их профилактике и лечению.
- Очевидно, что для решения данной задачи требуется современное дорогостоящее оборудование – оно у вас есть?
- Как раз в настоящее время первая партия необходимого оборудования уже находится в процессе доставки, что является прямым следствием включения института в систему Роспотребнадзора. До этого, находясь в структуре Минобрнауки, НИИ входил в третью категорию, а это был бюджет умирания. Руководство ведомства во главе с Анной Поповой активно взялось за его переоснащение, сейчас мы готовим площади для монтажа нового современного оборудования. Вообще учреждение очень гармонично встроилось в систему Роспотребнадзора, у нас налажено тесное продуктивное сотрудничество и с управлением ведомства по Приморскому краю, и с Центром гигиены и эпидемиологии, и с противочумной службой. В ближайшие годы мы ожидаем прорывных результатов именно в обеспечении санитарно-эпидемиологического благополучия населения. Роспотребнадзор выступает становым хребтом системы биологической безопасности государства, и мы гордимся, что сегодня и коллектив нашего института встраивается в эту систему.
Пророк в своем Отечестве
- В марте прошлого года вы одним из первых российских ученых представили доклад о новом коронавирусе на ученом совете ДВФУ, развеяв существующие мифы и рассказав о фактах, а позднее стали соавтором пособия и научных статей по борьбе с эпидемией COVID-19. Как все-таки SARS-CoV-2 стал столь серьезной угрозой для человечества, и были ли предпосылки для возникновения данной пандемии?
- Коронавирусы, связанные с рукокрылыми, тоже были бомбой замедленного действия, которая рванула в прошлом году. Вплоть до конца XX века коронавирусы считались серьёзной ветеринарной проблемой, однако их эпидемический (а уж тем более – пандемический) потенциал оказался недооценён. В начале нулевых мы впервые осознали серьезность данной угрозы для человеческой популяции: в 2002 году в южных провинциях Китая был зафиксирован тяжелый острый респираторный синдром (ТОРС). Природным резервуаром этого вируса стали летучие мыши, а промежуточными хозяевами – циветты, которых употребляют в пищу по всей Юго-Восточной Азии. Возбудитель той эпидемии – коронавирус SARS-CoV – является ближайшим родственником современного пандемического SARS-CoV-2 (они входят в один подрод Sarbecovirus рода Betacoronavirus в семействе Coronaviridae). В 2002 г. произошла масштабная эпидемическая вспышка с множеством завозных случаев по всему миру, и тогда от полноценной пандемии нас спасло только чудо. Точнее - не в полной мере явленное миру китайское экономическое чудо – сеть авиарейсов из Поднебесной в то время была ещё не столь густой, как сейчас.
Затем в 2012 году ученые открыли MERS-CoV – коронавирус Ближневосточного респираторного синдрома, также связанный с рукокрылыми на Аравийском полуострове. И тогда наблюдалась довольно серьезная вспышечная динамика, я как раз в то время написал научную статью «Коронавирусы человека: возросший уровень эпидемической опасности». Таким образом, еще 10 лет назад предсказывалось, что история с данным вирусным семейством может закончиться печально. Уже после переезда на Дальний Восток я отмечал ухудшающуюся динамику и в 2015 г. написал еще одну работу «Ближневосточный респираторный синдром: когда вспыхнет тлеющий очаг?». Не успела она выйти из печати, как в Южной Корее произошла крупнейшая завозная эпидемическая вспышка MERS-CoV, которую я тоже подробно описал (но, славу богу, это была лишь крупная внутрибольничная вспышка). Так что в случае с коронавирусами все было понятно давно, но когда именно эта бомба рванёт, точно спрогнозировать невозможно, поскольку это стохастический, т.е. вероятностный по самой своей сути процесс.
- Чем в настоящее время занимается НИИ в плане борьбы с COVID-19?
- Мы проводим ПЦР-диагностику: можно прийти с 8 до 9 утра, сдать анализ и в тот же день к вечеру уже получить результат (Владивосток, ул. Сельская, д. 1). Без ложной скромности скажу, что у нас самые низкие цены при самой высокой скорости и корректности исследований. Стоимость всего 1 500 рублей - мы не коммерческая организация. Также у нас можно сдать анализ на наличие специфических антител. Хочу подчеркнуть, что институт является единственным учреждением на территории Приморья, уполномоченным главным санитарным врачом Российской Федерации осуществлять диагностику COVID-19 у лиц, пересекающих российско-китайскую границу. Это касается как коммерческих предприятий, ведущих бизнес с Поднебесной, так и физических лиц. Поэтому любые перевозки должны проходить через наш НИИ, но, к сожалению, на практике это выполняется далеко не всегда – многие предпочитают задействовать старые схемы. В прошлом году частные клиники наработали свои каналы и контакты с транспортно-логистическими компаниями, и данные схемы продолжают работать, что противоречит существующей нормативной базе. Однако отрадно, что всё большее количество транспортных предприятий переходит на систему, определяемую официальными письмами главного санитарного врача и решениями Приморского оперативного штаба по борьбе с COVID-19 за подписью самого губернатора.
Кроме того, институт активно включился в разработку противовирусных и иммунологических препаратов из наземных и морских эндемиков дальневосточной флоры как для лечения COVID-19, так и в целях последующей реабилитации выздоровевших пациентов. Кстати, мы разрабатываем и новые адъюванты для антивирусных вакцин из полисахаридов дальневосточных водорослей – это очень интересное и перспективное направление, тем более все необходимое сырье находится под боком.
Центр молекулярно-генетической диагностики мирового уровня
- Что в ближайшей перспективе станет с самим вирусом в человеческой популяции, и насколько успешно мы способны ему противостоять?
- Скорее всего, SARS-CoV-2 никуда не исчезнет и превратится в обычный компонент сезонного подъёма заболеваемости ОРЗ, как в свое время это произошло с пандемическим гриппом А субтипа H1N1 2009-2010 годов. Так и новый коронавирус наряду с другими ранее открытыми коронавирусами человека будет циркулировать в человеческой популяции - пандемия закончится, но эпидемическая опасность останется. В России успешно функционирует лучшая в мире система обеспечения биологической безопасности. Это объективный факт, который невозможно не признать. Мы долгое время привыкли делать реверансы в сторону Европы и США, и этот образ ошибочно закрепился в массовом сознании. Вместе с тем многие специалисты давно указывали на очевидные пробелы и слабые стороны организации биологической безопасности в тех же штатах, которая носит агрессивный характер (достаточно вспомнить лугаровские лаборатории вблизи наших границ), но не способна эффективно выполнять свою функцию в чрезвычайной эпидемической ситуации. И пандемия COVID-19 проиллюстрировала это положение более чем наглядно.
А вот наша система всегда была заточена на работу в чрезвычайных ситуациях с чётким акцентом на профилактическую составляющую. Эта система не развалилась и не была растащена на куски в угоду чьим-либо бизнес-интересам даже в эпоху лихих девяностых. В сложнейшие годы удалось не только не растерять все хорошее, сохранить основы и фундамент советского госсанэпиднадзора, но и имплементировать новые молекулярно-генетические технологии. Сегодня Россия, которую так часто называли страной бензоколонок, не способной слезть с нефтяной иглы, стала передовым мировым центром массовой молекулярно-генетической диагностики. Во всех так называемых развитых европейских государствах, КНР и США вынуждены использовать экспресс-тесты, а российский стандарт основывается на ПЦР-диагностике COVID-19, что позволяет четко и объективно отслеживать эпидемиологическую динамику. А за пределами России – одна эпидемическая волна сменяет другую, что является, по сути, отражением отсутствия корректной диагностики. Наша страна по целому ряду направлений, связанных с обеспечением биологической безопасности, вновь оказалась в авангарде. Мы на достигнутом не останавливаемся, постоянно эту систему совершенствуем и оптимизируем. Мы первыми в мире зарегистрировали вакцину от COVID-19, но надо честно признаться, что темпы массовой вакцинации далеки от желаемого уровня.
- Вы упомянули о ТОРах – какие комплексные риски возникают при реализации таких проектов и можно ли нам ожидать новых пандемий?
- Создание территорий опережающего развития предполагает их активное освоение с учётом имеющихся рисков, в том числе – со стороны природно-очаговых инфекций, возбудители которых являются сочленами природных экосистем и могут циркулировать без участия человека. Когда же в таких экосистемах оказывается homo sapiens, появляется опасность преодоления патогенами межвидового барьера и проникновения в человеческую популяцию. Что, кстати, и произошло со злополучным SARS-CoV-2. И у нас нет никаких гарантий, что при активном освоении территории Приморья с ее колоссальным биоразнообразием не проявит какой-нибудь новый или малоизученный вирус. Ведь высокий уровень биоразнообразия - далеко не всегда благо, в большинстве случаев населению планеты приходится сталкиваться с негативной стороной биоразнообразия. Например, уровень биологического разнообразия гораздо выше в канализационной трубе, нежели в водопроводном кране – но что для нас лучше ?
Необходимо понять и принять, что планета Земля принадлежит микроорганизмам, а мы здесь – субстрат для репродукции ее истинных хозяев. Поэтому с точки зрения биологической безопасности нам необходимо крайне взвешенно относиться к понятию биоразнообразия. Мы постоянно мониторим эпидемические риски, держим руку на пульсе и разрабатываем новые более эффективные системы реагирования. Эта работа не должна быть заметна для общества, наша задача и состоит в том, чтобы люди не думали об опасности, жили комфортно и благополучно. Как раз сейчас, когда человечество столкнулось со столь массовой и масштабной пандемией, люди поняли, насколько важны вопросы биологической безопасности. Но, боюсь, пройдет совсем немного времени, и они начнут забываться, вытесняться на периферию общественного сознания, как это уже бывало ни раз. Коллективная память коротка. Однако через одно-два поколения на Землю обрушивается очередная инфекционная катастрофа, которая снова заставляет вспомнить о системе биологической безопасности.
Базовая кафедра для профессионального роста
- Насколько важна прививочная кампания, и как вы оцениваете уровень созданных в России вакцин от ковида?
- С помощью вакцинации человечество победило натуральную оспу, надёжно контролирует бешенство, грипп, полиомиелит, корь и краснуху. Однако именно теперь, когда многие коллективные страхи человечества перед лицом инфекционных заболеваний слегка подзабылись, многие люди позволяют себе понижать уровень своей социальной ответственности, отказываясь от прививок сами и не вакцинируя даже собственных детей! Наше поколение не видело тех по-настоящему страшных последствий, которые наступали в результате распространения инфекционных заболеваний, когда дети рождались слепыми, с поврежденными конечностями или инвалидизировались уже в раннем возрасте. И если не проводить массовую вакцинацию, многие ужасы, вытесненные из общественного сознания, могут вернуться. К сожалению, антипрививочники, сбиваясь в группы с помощью современных информационных технологий, проводят целенаправленные кампании по дискредитации усилий российского правительства, направленных на формирование коллективного иммунитета от самых разных инфекций, включая и COVID-19. Все зарегистрированные в Российской Федерации вакцины созданы на апробированных технологических платформах - российские ученые не погнались за сиюминутной выгодой, не стали использовать РНК-содержащие компоненты, как это сделали некоторые транснациональные фармацевтические корпорации.
- Перед своим назначением вы работали в ДВФУ - по каким направлением происходит сотрудничество и обмен практическими наработками со Школой биомедицины сегодня, есть ли совместные перспективные планы?
- В настоящее время подписан приказ ректора ДВФУ о создании в Школе биомедицины кафедры эпидемиологии, микробиологии и паразитологии. Она будет функционировать на базе нашего института. Таким образом мы сможем обеспечить приток свежей крови в медицинскую науку Приморья и предоставить свои научно-методические разработки для образовательного процесса в ДВФУ – это полноправное взаимовыгодное сотрудничество. Понятно, что в учебном заведении сложно создать лаборатории полного инфекционного профиля, поэтому мы будем выступать в качестве технологической площадки, обеспечивая в том числе академический рост своему коллективу. Сегодня стать доцентом или профессором, не имея за плечами реального педагогического стажа, невозможно, но теперь наши специалисты смогут преподавать без отрыва от производства.
Год науки и технологий в действии
- Среди сегодняшних студентов есть молодые люди, серьезно нацеленные на научный поиск и ученую стезю?
- Они были всегда, конечно, есть и сегодня, но надо понимать, что далеко не каждого молодого человека, серьезно увлекающегося теми же вирусами и инфекционными заболеваниями, при нынешнем уровне технологий можно к ним допускать. Здесь крайне важен психотип конкретного человека и отсутствие потенциально опасных поведенческих девиаций. Между тем проблема «гаражных лабораторий» и кустарных производств продолжает оставаться актуальной во всем мире. Далеко не все выпускники профильных вузов находят свое место в науке, а современные технологии настолько доступны, что можно запросто заказать через интернет комплектующие для создания очень серьезных и опасных вещей вплоть до биореактора. Обладая подобными знаниями, человек должен трезво осознавать, что специальные знания - это не только широкие возможности, но и высокая ответственность. Многим молодым гениям претит внимание контролирующих органов, жесткий административный контроль и скрупулезная отчетность, неизбежные при работе в государственных научных учреждениях. Это совсем не то, что они представляют себе после просмотров голливудских блокбастеров. Но только так можно обеспечить безопасность на объектах стратегического значения.
- Михаил Юрьевич, какие общие тенденции наблюдаются в части актуальных направлений научно-практической мысли?
- В современном мире наука ради чистого знания, незамутненного практической пользой или политическими резонами – роскошь практически недостижимая. Любое государство, выделяя деньги на те или иные исследования, желает четко понимать свою пользу, которая часто носит многоплановый характер. Поэтому еще раз повторю - я очень рад, что НИИ эпидемиологии и микробиологии им. Г.П. Сомова вошел в структуру Роспотребнадзора. Сегодня сотрудники института находятся на своих местах и четко осознают свою роль в этой системе. Ценность нашего учреждения для Приморья и страны в целом заключается в том, что он представляет собой сообщество компетентных специалистов, обладающих уникальными знаниями и опытом и готовых применить их в конкретных областях, о которых было сказано выше.
Президент РФ Владимир Путин объявил 2021 год годом науки и технологий - это своеобразная гарантия интенсивного развития отечественной науки, в том числе в плане технологической модернизации. Это вселяет уверенность, что в ближайшие годы нам удастся создать мощный научно-практический кластер новой формации, способный стать важным элементом обеспечения биологической безопасности российской Федерации на Дальнем Востоке.