Лечение COVID-19 во Владивостоке: взгляд изнутри
В последние три месяца врачи и медсестры без преувеличения стали главными героями нашего общества. Так должно было быть всегда, но только ситуация с COVID-19 возвела их на заслуженный пьедестал почета, заставила по-новому взглянуть на людей в белых халатах, находящихся на передовой борьбы с коронавирусной инфекцией и жертвующих собой ради спасения других. К сожалению, именно они и принимают на себя основной эпидемиологический удар, становятся самой уязвимой мишенью для этого коварного смертельного заболевания. Так случилось и с заведующей отделением, врачом общей практики Владивостокской поликлиники №6 Еленой Родиной. Она две недели находилась на лечении в госпитале особо опасных инфекций, развернутом на базе инфекционного отделения ГБУЗ «Краевая клиническая больница №2». И сегодня, войдя в привычную рабочую колею, доктор говорит огромное человеческое спасибо судьбе и коллегам, которые продолжают стоять на своем ответственном посту. Она знает, каково это – лечить людей, рискуя в любой момент самому оказаться на больничной койке с подтвержденным диагнозом.
Добрым словом и человеческим участием
Напомним, первый специализированный госпиталь особо опасных инфекций на 100 коек решением приморского минздрава был организован на базе инфекционного отделения ККБ №2 в конце февраля. Организационно он разделен на три основных блока – приемный покой, провизорное отделение и отделение, где получают лечение пациенты с уже подтвержденным диагнозом COVID-19, также есть отдельная палата интенсивной терапии. А в начале апреля еще один корпус Больницы рыбаков был перепрофилирован для лечения жителей с особо опасной инфекцией, это дополнительно еще 113 мест. Весь коечный фонд медучреждения в должной мере обеспечен аппаратами ИВЛ, но главный терапевтический ресурс – это персонал, врачи и медсестры, которые находятся на первой линии обороны, помогают не только препаратами, но добрым словом и человеческим участием.
В этом смогла на личном печальном опыте убедиться врач общей практики Владивостокской поликлиники №6 Елена Родина. Она ежедневно в полной экипировке выезжала к жителям с подозрением на COVID-19, на суда, которые заходили во Владивосток из иностранных портов, в аэропорты, чтобы встретить рейсы, и у всех членов экипажа и пассажиров нужно было взять мазок на коронавирус. Каждый выезд – в противоэпидемической защите, люди шли нескончаемым потоком, и сегодня от воспоминаний этого бесконечного конвейера и постоянных физических неудобств у женщины до сих пор кружится голова. Несмотря на все принятые меры, в такой обстановке шансов заразиться было сколько угодно, она работала фактически в зарождающемся инфекционном очаге.
- Недомогание я почувствовала к вечеру 22 апреля, как раз накануне мы сдали контрольные мазки, - делится Елена Родина. – Еле доплелась домой после осмотра больных, у меня поднялась температура, испытывала сильную слабость. Сказала сразу – завтра на работу не выйду, но в то, что у меня COVID-19, не верила до последнего, надеялась, что это обычная простуда. Да, конечно, я врач и прекрасно осознавала, что нахожусь в зоне риска, но так уж человек устроен - с кем угодно, но только не со мной. Тем более ни кашля, ни насморка, ни одышки у меня не было – только ярко выраженный упадок сил. Однако температура сразу подскочила до 38,5-39 градусов. Я позвонила руководству, предупредила, что заболела, но результата лабораторного теста нужно было ждать несколько дней. Начальник сказала, что мне дадут направление и отвезут на компьютерную томографию, но там очередь, это потеря времени, я решила, что не буду ждать, и на следующий день со всеми мерами предосторожности поехала и сделала КТ самостоятельно за свои деньги. Снимок сразу показал двустороннюю пневмонию и картину, характерную для поражения легких коронавирусной инфекцией. Непосредственно оттуда поставила в известность администрацию своей поликлиники, я поехала домой, собрала вещи, вызвала «скорую», и 24 апреля меня отвезли в провизорный госпиталь Больницы рыбаков.
Терапия по всем правилам и стандартам
Как подчеркивает врач общей практики, там ее встретили по всем правилам, оперативно провели полный комплекс необходимых обследований и госпитализировали в отделение для пациентов, у которых диагноз еще не подтвержден лабораторно. На тот момент в палате она была одна, без соседей, а днем позвонила эпидемиолог «шестой» поликлиники и с сожалением подтвердила худшие опасения – тест на COVID-19 оказался положительным. Нет, жизнь не поделилась на до и после, паника не охватила мозг и не парализовала волю, но что скрывать: страх был и в первую очередь даже не за себя, а за близких людей. Тут же включилось профессиональное клиническое мышление, в голове заработал счетчик – когда, с кем и сколько контактировала.
- Конечно, я испугалась, растерялась и расстроилась, но страх за родных быстро мобилизовал сознание, - вспоминает свои первые ощущения Елена Эдуардовна. - И я тут же начала вспоминать: так, старшая дочь была в командировке, сын уезжал в деревню, в гости, слава богу, ни к кому не ходила, контакты были только по работе. Выдохнула… Меня перевели на третий этаж, в отдельный инфекционный бокс, который я делила еще с четырьмя женщинами, все - медицинские работники. Возраст – от 40 до 50 лет, поэтому не верьте никаким слухам и домыслам, что заболеть могут только пожилые люди. Этот коварный невидимый враг не выбирает, кого сделать своей мишенью. По соседству через стенку лежала совсем молоденькая беременная девушка. Сам бокс разделен на два помещения – с койками и отдельно туалет с ванной. В палате были все необходимые удобства, чисто, тепло, уютно, комфортные кровати, кормили не просто прилично, а очень вкусно и с душой. Питание трехразовое плюс полдник – молоко, кефир, яблоки, булочки, соки. На обед и ужин приносили внушительные порции, которые мы не могли осилить, еще и в шутку «жаловались» - куда это же вы нас так откармливаете?
Что приятно удивило и порадовало в первый же день своего добровольного «ковидного» заточения – внимание и участие всего персонала: санитарок, медсестер, лечащего врача Анастасии Путилиной.
Ей отдельный профессиональный и человеческий привет и глубокая признательность – молодая, но уже грамотная, а еще чуткая, ответственная, заботливая. Кто бы что не говорил и не писал, про нас не забывали, санитарка два раза в день все тщательно мыла и дезинфицировала, постоянно спрашивала, не нужно ли нам чего-то еще, меняла постельное белье приносила свежую воду. Кстати, обильное питье – одно из обязательных требований. Медсестры делали уколы, мерили температуру, давление, раздавали таблетки, лечащий доктор заходила каждый день, обязательно справлялась о самочувствии, проводила внешний осмотр, смотрела динамику, контролировала показатели анализов, назначала и корректировала тактику лечения. К примеру, у меня шесть дней держалась высокая температура, и мы с Анастасией Сергеевной как доктор с доктором обсудили ситуацию, провели маленький консилиум и немного изменили схему лечению, заменили один из препаратов. После этого температура быстро пошла на спад, и я почувствовала себя значительно лучше.
Что касается самой терапии, то мне давали в соответствии со стандартами и последними клиническими рекомендациями два антибиотика и иммуностимулятор, кололи витамин С, также я принимала АЦЦ. Мы даже зарядку каждое утро делали, несмотря на слабость. Да и в целом атмосфера в боксе царила позитивная и доброжелательная, мы друг друга поддерживали, много шутили, обсуждали новости, постоянно были на связи с родными. Быстро познакомились и сдружились с девушками-медсестрами, которые в своих костюмах «космонавтов» сначала все казались на одно лицо, и их различали только по голосу. Я говорю честно, открыто и объективно – провизорный госпиталь Больницы рыбаков может действительно служить эталоном оказания качественной и доступной помощи, здесь к каждому пациенту подходят индивидуально и с душой. Все сотрудники – профессионалы высокого класса, низкий им поклон.
Остаться в стационаре – остаться в живых
К счастью, в боксе, где лежала Елена Родина, не было тяжелых больных, которым требовалась искусственная вентиляция легких, ее состояние оценивалось как среднетяжелое. У трёх соседок по палате, как и у нее, диагностировали пневмонию. Но даже такое течение заболевания сопровождалось острым астеническим состоянием, у всех пациенток наблюдались выраженная нервно-психическая слабость и синдром хронической усталости. На этом общем патологическом фоне у каждой из женщин болезнь проявлялась по-разному - кого-то беспокоили постоянные боли в мышцах, кого-то сильная мигрень, у кого-то полностью исчезло обоняние, у кого-то наблюдалось серьезное расстройство желудка. Одна из коллег по несчастью очень сильно похудела, у нее была сильная интоксикация. Наконец, через полторы недели стационарного лечения два теста подряд с интервалом в сутки дали отрицательный результат, и на 13-й день Елену Родину к ее огромной радости выписали из стационара, но решением врачебной комиссии родной поликлиники до 15 мая оставили на больничном.
- Мы еще далеко не все знаем об этой коварной инфекции, не можем предугадать, как она себя поведет и какие вызовет последствия, - отмечает семейный врач ВП №6. - Это все-таки пневмония с непредсказуемым течением, и я ни разу не пожалела, что лечилась именно в профильном стационаре под неусыпным контролем и профессиональным наблюдением грамотных врачей-инфекционистов, хотя был вариант остаться дома. Там тебя покормили, обслужили, ничего не надо делать самой. Именно вернувшись в свою квартиру, я в полной мере осознала, как же здорово, что я находилась на больничной койке. Когда у тебя дикая слабость и порой требуется усилие воли, чтобы просто встать с кровати, ни о какой самостоятельности не может быть и речи. Ни приготовить, ни убраться. Но самое страшное, что мы не знаем, какой оборот примет болезнь, в любой момент уровень насыщения крови кислородом может упасть до критического, и если рядом не будет доктора, то даже «скорая» может не успеть. И нас в Больнице рыбаков сразу честно предупредили – если вы останетесь дома, то никто не даст гарантии, что вы останетесь в живых. Я рада, что послушалась врачей ККБ №2 и осталась лечиться в стационаре. Это действительно страшное заболевание, которое буквально лишает сил, высасывает жизненные соки, и я хочу обратиться ко всем, кто думает, что беда обойдет его стороной: COVID-19 существует, как бы к нему не относились. И неужели так сложно соблюдать элементарные правила – мыть руки, носить маски, держать социальную дистанцию, не выезжать большими компаниями на природу.
Прошла уже неделя как Елена Родина вернулась к нормальному ритму жизни и работы. Но она каждое утро, когда встает с постели, мысленно благодарит персонал Краевой клинической больницы №2, вспоминает врачей, медсестер и санитарок добрым словом, преклоняется перед их мужеством, профессионализмом и самоотверженностью. Ее личная война с коронавирусом закончилась, но борьба с инфекцией на лечебном фронте первичного звена еще продолжается, она тоже, как и ее коллеги из стационара Больницы рыбаков, опять на передовой, выезжает на дом к пациентам, в том числе и с подозрением на COVID-19. Врач общей практики говорит, что готова стать донором крови с уже выработанными антителами, но за открытой доброжелательной улыбкой и на дне смеющихся глаз прячется тревога: пока никто гарантии от повторного заражения не дает, а доктор готова пойти на многое, чтобы снова не попасть в больницу с тем же диагнозом. Даже такую гостеприимную, оснащенную и современную. Однако природный оптимизм врача берет верх, она верит, что дважды снаряд в одну и ту же воронку не падает.