Жизнь, судьба и профессия
Обстоятельства часто ставили ОЛЕГА БУБНОВА в нестандартные ситуации, выход из которых не всегда было просто найти. Многим он знаком как травматолог-ортопед, высококлассный специалист по остеопорозу, а в недавнем прошлом – руководитель краевого здравоохранения. Врачу Бубнову приходилось спасать пострадавших от взрыва на арсенале ТОФ в 1992 году и оперировать пострадавших от Нефтегорского землетрясения на Сахалине, он участвовал в двух контртеррористических операциях на Кавказе, награжден медалью ордена «За заслуги перед Отечеством» II степени и медалью «За отвагу».
В этом интервью порталу VladMedicina.ru директор Медицинского центра ДВФУ Олег Бубнов подводит предварительные итоги годовой работы уникальной клиники, рассуждает о реформе здравоохранения, о том, какие задачи стоят перед медицинской отраслью Приморья сегодня, и почему необходимо делать ставку на первичное звено.
Созидание как принцип
– Олег Юрьевич, вы начинали как детский травматолог, в последние годы пошли по «бюрократической стезе». Какая ипостась медицины вам ближе?
– Я начинал работать врачом травматологом-ортопедом в «тысячекоечной» больнице Владивостока. Дело в том, что в ортопедии разделения на детскую и взрослую травматологию как таковой нет, оно условно. И поработать с 1985 по 1998 год мне пришлось во всех отделениях больницы: в детской травматологии, в 1-м, 2-м, 3-м взрослых отделениях. Плановая, экстренная хирургия, дежурства… Работал при массовых поступлениях пострадавших в результате чрезвычайных ситуаций. Крупные ДТП, взрыв складов арсенала… Мало кто знает, что извлеченные из-под завалов люди в результате сильного землетрясения в Нефтегорске тоже поступали к нам. За одну ночь привезли 43 человека – последних, кто остался в живых. За то дежурство наша бригада выполнила 18 ампутаций! Это был настоящий кошмар, самое страшное воспоминание за годы моей профессиональной деятельности. Для врача всегда основополагающий ориентир, ключевой принцип – все-таки созидание, а не разрушение. (За спасение пострадавших при взрыве арсенала и от землетрясения в Нефтегорске Олег Бубнов был награжден правительственными наградами. – Прим. корр.).
– Какие направления хирургии были для вас приоритетными?
– Я изучал и практиковал все современные виды лечения, но больше всего времени и подготовки уходило на хирургию кисти, в том числе пластическую, при тяжелых дефектах и повреждениях. С большой теплотой вспоминаю время, проведенное в Краевой клинической больнице № 2. После «тысячекоечной» я работал в госпитале УВД – сначала врачом-травматологом, потом начальником отделения, затем и руководителем ЛПУ. В 1998 году государство надело на меня погоны старшего лейтенанта. Сняв погоны уже подполковника в 2007 году, мне было не стыдно уходить из госпиталя УВД, я оставил за собой налаженное дело, дружную команду профессионалов.
На гребне реформ
– И куда лежал ваш путь дальше?
– После госпиталя УВД на два года уехал в Сибирь, в Иркутск. Там я работал заместителем директора Региональной дирекции медицинского обеспечения Восточно-сибирской железной дороги, проводил реформу здравоохранения ОАО «РЖД». Мне была поставлена задача создать систему стационаров, поликлиник и выстроить трехуровневый порядок оказания медпомощи. На это ушло два года. Проект был успешно реализован, у меня в Сибири осталось много друзей, с которыми до сих пор поддерживаю связь. В 2009 году вернулся в Приморье, на должность главного хирурга-эксперта Дальневосточного медицинского окружного центра. Тогда Приморье в лице ДВОМЦ получило первые 700 федеральных льгот по хирургии, онкологии, ожогам и ортопедии. По тем временам огромное количество! За год мы их все успешно освоили, и мне предложили стать главным врачом 4-й Дальзаводской больницы. На тот момент это учреждение также нуждалось в реформе. Хочу сказать, что она успешно завершена в прошлом году. Сегодня в ЛПУ полноценные хирургическое, кардиологическое, терапевтическое, пульмонологическое отделения, работающие круглые сутки в качестве дежурных отделений скорой помощи. Сегодня там завершена модернизация как зданий и сооружений, так и системы оказания помощи.
– На чем, прежде всего, вам приходилось концентрировать свое внимание в должности директора Департамента здравоохранения Приморского края?
– В конце 2012-го мне предложили возглавить Департамент здравоохранения, чтобы продолжать реализовывать в Приморье медицинскую реформу и все запланированные проекты. Я считаю, что на этом посту выполнил поставленные перед краевым здравоохранением задачи, по крайней мере, за данный временной промежуток. Были созданы все условия, обеспечена преемственность, чтобы все проекты и реформы получили свое логическое завершение.
– А как вы восприняли предложение стать директором Медицинского центра ДВФУ?
– Я считаю, что такой проект интересен любому специалисту, имеющему опыт в организации здравоохранения. Здесь можно совмещать управленческий хозяйственный опыт с творческими идеями и смелыми практическими экспериментами. Я прекрасно отдаю себе отчет, что Медицинский центр – будущее приморской медицины, развить его означает развить регион. Мы очень глубоко интегрированы в структуру не только Приморья, но и всего АТР.
В авангарде высокотехнологичной медицинской помощи
– В декабре исполнится год, как вы руководите Медицинским центром ДВФУ. Как оцениваете итоги своей работы на этой должности?
– Сейчас очень сложный и напряженный период, потому что запуск и отладка нового и, тем более, такого масштабного проекта всегда сопряжена с большими трудностями и проблемами. Наш центр очень молодой, фактически ему исполнился год, но это по календарю. Активно начали работать только с января, а оказывать высокотехнологичную помощь – с мая этого года. Так как в программу оказания ВМП мы вошли впервые, нужно было ряд документов привести в соответствие с законодательством. Материально-техническая база была готова раньше, но отсутствовал механизм использования данных кредитов. Нам выделили 3 149 федеральных льгот на ВМП в 2014 году, и мы с определенными усилиями и напряженностью выполнили уже 67%.
– Каков, по вашим оценкам, уровень организации ВМП в нашем регионе?
– Благодаря работе Медцентра, сегодня очень высокий. Никогда прежде край не имел такой возможности, я имею в виду не отправлять пациентов для получения ВМП за пределы региона. Это большое достижение. На территории Приморья более трех тысяч федеральных квот были выполнены впервые. В Медцентре ДВФУ бесплатная высокотехнологичная медицинская помощь оказывается по всем основным направлениям.
– Как вы считаете, станет ли ВМП доступнее для жителей Приморья с «погружением» 459-ти ее видов в ОМС?
– Здесь я полностью солидарен с министром здравоохранения Вероникой Скворцовой. В любом случае, эта работа будет продолжена, и все средства ВМП пойдут в федеральный фонд. Меняется не система подхода, а движение финансовых потоков. Так или иначе, все виды ВМП останутся под контролем государства, следовательно, будут доступны для жителей. Я думаю, что по итогам года мы сможем убедительно продемонстрировать, насколько существенно работа Медцентра смогла повлиять на основные показатели здравоохранения Приморского края – уровень заболеваемости и смертности. Мы должны показать, как предоставление высокотехнологичных видов помощи их изменило. Этого от нас ожидают все, в первую очередь – руководство страны. И это ожидание оправдано.
Пилотный проект
– Медцентр ДВФУ подчинен Минздраву?
– Медцентр – уникальное учреждение. Это единственный пилотный проект такого рода, он не имеет аналогов в России не только по внутреннему содержанию, но и по системе управления и принадлежности. Это первый Медицинский центр в составе Министерства образования, а не Минздрава, первая клиника в составе федерального университета с мощной «артиллерией» в виде ВМП и первое многопрофильное федеральное медучреждение в стране.
– Что приморскому здравоохранению дала модернизация (Медицинского центра ДВФУ) и какие основные проблемы придется решать в ближайшем будущем?
– Итоги модернизации мы увидим в цифрах в конце года. Сегодня озвучены промежуточные итоги – это снижение детской и младенческой смертности, смертности от ДТП, онкологических заболеваний. Данные тенденции – как раз следствие проведенной модернизации. Она решает многослойную задачу. Во-первых, закуплено огромное количество новейшего оборудования для многих учреждений, но при этом обеспеченность кадрами отстает. И это самый болезненный аспект. Мы готовы помочь обучать специалистов для работы на суперсовременном оборудовании, на нашей базе проводить подготовку и переподготовку врачей. У нас заключены договоры и с ТГМУ и со Школой биомедицины ДВФУ, здесь нет никаких препятствий. Вторая задача – обслуживание этого оборудования, требующее квалифицированных инженерных кадров. В университете есть программа подготовки таких кадров, есть даже Школа медицинской техники. Так что мы обязательно нагоним упущенное, жизнь все расставит по местам.
– Сегодня много говорится о перспективах развития вузовской медицины и науки. Во многих западных странах университеты играют одну из ключевых ролей и в системе здравоохранения, и в научных изысканиях. Возможна ли ситуация, когда так будет и в нашей стране, и нужно ли это?
– О кадрах я уже сказал, но не менее важный момент – развитие фундаментальной медицины. Параллельно с практическими врачами и инженерными кадрами нам нужны специалисты, которые будут проводить научные изыскания, – биохимики и биофизики, причем с приставкой «врач», так как в противном случае по нашему законодательству они не смогут выдавать результаты. Задача нашей Школы биомедицины как раз и состоит в подготовке таких кадров. Мы обязательно должны делать акцент на науку, чтобы именно вузы были точкой соприкосновения, связующим звеном практического здравоохранения и фундаментальной медицины.
Реализуя проекты
– В регионы делегируется все больше полномочий в организации оказания медицинской помощи населению. Это правильный тренд? Дает это какие-то преимущества регионам или только дополнительную нагрузку, с которой далеко не все могут справиться?
– Думаю, это правильный тренд. Только на месте можно определить глубину задач, которые стоят перед регионом. Наша страна раскинулась на огромной территории, плотность населения низкая, особенно это видно на примере Дальнего Востока. Поэтому в каждом крае, области, округе – своя специфика. Другое дело, что необходима консолидация усилий центральной и местной властей, потому что финансовое обеспечение субъектов не всегда бывает достаточным.
– На чем, вы считаете, нужно сконцентрировать усилия органов управления здравоохранением именно на региональном уровне? Каковы ключевые проблемы приморской медицины сейчас?
– Приморский край является неблагополучным в плане сердечно-сосудистых, онкологических заболеваний, повышенного травматизма. Но региональное здравоохранение уверенно идет по пути решения этих проблем. На высокотехнологичное лечение сердечно-сосудистых заболеваний в нашем федеральном центре выделено почти полторы тысяч квот. Мы сегодня выполняем все виды операций по ВМП, которые делаются в России, кроме трансплантации. Но это пока, медцентр подходит к реализации проекта, о котором уже много сказано. На втором месте по смертности стоит онкология. Сейчас завершается строительство двух каньонов при краевом онкодиспансере, Центра ядерной медицины на о. Русском. Они позволят существенно усилить и развернуть диагностику и лечение как запущенных, так и ранних стадий раковых заболеваний. Полный запуск ядерного центра намечен на 2016 год. А в каньонах будет совместная с ним мощная диагностическая база. Проект глобальный, его курирует Росатом, он выходит за рамки региона на мировой уровень, в частности в Юго-Восточную Азию. На Русском строится циклотрон с получением коротко живущих изотопов для решения проблем диагностики и радионуклеидной терапии. А в каньонах край будет заниматься линейными ускорителями для сверхточной лучевой терапии. По сути, это единый проект.
– Возобновлена работа над концепцией развития здравоохранения РФ, что бы вы в нее внесли в обязательном порядке?
– Я очень надеюсь, что Минздраву при поддержке правительства удастся воссоздать трехуровневую систему оказания медпомощи – первичное здравоохранение, межрайонные центры и специализированные виды помощи. По большому счету, мы ее восстановили, сейчас нужно укрепить вертикаль этой системы. Опять же, необходимость диктуют условия нашей страны – большие расстояния и низкая плотность населения. Отлаженная работа системы повысит доступность медицины, сделает упор на ее профилактический аспект.
– Работа Департамента здравоохранения постоянно подвергается критике, ваша на посту директора тоже вызывала много вопросов…
– Понимаете, я вижу, как сегодня в крае реализуется озвученная выше концепция. Это и укрепление службы скорой помощи, и развитие санитарной авиации, и открытие межрайонных центров, и строительство фельдшерско-акушерских пунктов. 130 ФАПов (развернуть) – сложная задача. Ни один регион в России не взялся за такие проекты. А без проблем и трудностей ни одно значимое дело не обходится, оно всегда требует серьезных законодательных и исполнительных усилий. Поэтому и критика всегда будет. Легко заниматься прожектерством – писать проекты и красиво о них говорить, совсем другое дело – их реализовывать в непростых условиях современной российской действительности. Пусть с ошибками, промахами и просчетами, но департамент работает, и это главное.
– Олег Юрьевич, реформа здравоохранения, предполагающая сокращение части государственных больниц и врачебного персонала, наделала много шума в медицинском сообществе. Как вы к ней относитесь?
– Данная реформа как раз и есть попытка приведения в соответствие потребности круглосуточной лечебной медицины и профилактической, это и есть упор на первичное здравоохранение. Суеверие и скептическое отношение ко всему новому присуще русскому человеку. Но ведь без реформ невозможно совершить шаг вперед. Дело в том, что использование «круглосуточной койки» неэффективно, она нужна только тем пациентам, которым требуется именно круглосуточное наблюдение врача. Если нет, можно выстроить стройную и действенную систему оказания медпомощи вне стационара. Поверьте моему опыту, у нас всегда было излишество коечного фонда. Поэтому я думаю, реформа себя оправдает, а перед высвобожденными врачами много дорог, в том числе и в частную медицину. Единственное условие – реформа должна быть четко структурирована, чтобы пройти более или менее безболезненно.
– Вокруг чего или кого, по вашему мнению, нужно выстраивать всю систему оказания медпомощи в идеале?
– И снова вокруг первичной помощи. Здесь главная задача – обеспечение стопроцентного мониторинга состояния здоровья населения. Пока база, особенно кадровая, первичного звена еще слабая, но она развивается. Это же еще принцип Николая Пирогова – этапная эвакуация, благодаря которой были спасены десятки тысяч жизней в Севастопольской войне, а первый нарком здравоохранения Николай Семашко развил и модернизировал эту систему. Вспомните земскую реформу, которая делала ставку также на первичное звено. И сегодня мы завершаем эту масштабную реформу, ее смысл заключается в том, чтобы знать, что происходит и кому нужна помощь. Врачи должны иметь перед глазами все население, знать диспансерную карту каждого жителя. Тогда мы сможем управлять этими процессами, видеть, чего не хватает, и, следовательно, быть уверенными в направлении дальнейшего пути.
Таежная отдушина
– Олег Юрьевич, как вы проводите свободное время, чем увлекаетесь?
– Раньше я серьезно увлекался рыбалкой, но в последние семь лет мне очень редко удавалось бывать в отпуске. В этом году получилось «урвать» 30 дней. Конечно, хотелось уехать в любимые места, порыбачить от души, но не вышло. Накопилось много семейных домашних дел, обязательств, которые необходимо выполнять. Тем более что поступала в московский вуз старшая дочь, с которой поехала жена, а на меня легла забота о младшей.
– Дочь пошла по стопам папы?
– К сожалению, нет. У нее явно гуманитарный склад ума, всегда была первой по литературе, русскому языку, филологии. Дочь упорно готовилась три года и сама поступила в Высшую школу экономики. Вот у младшей я вижу склонности к медицине, ей пока 11 лет, еще рано что-либо загадывать. Но очень надеюсь.
– Все-таки какой вид отдыха предпочитаете: активный или пассивный?
– И пассивный, и активный, стараюсь чередовать. Иногда хочется полениться, побыть наедине с собой, полежать в тишине с книжкой на диване. Такие моменты обязательно нужны – чтобы остановиться, осмыслить пройденное, сделать работу над ошибками. А в этом году по инициативе 72-летнего тестя тремя поколениями покорили Пидан. Слава богу, до вершины дошли все (смеется). Люблю отдыхать на побережье – остались у нас еще относительно дикие и девственные места. И есть у меня отдушина – домик в деревне. Недалеко от города, но место таежное, возле поселка Штыково. Лучше всего мне отдыхается в родном Приморье. Пытался расслабиться в других местах – не получается. Даже работая в Сибири, на фоне этой великолепной и величественной природы, постоянно вспоминал и тосковал по приморским пейзажам. Это трудно выразить словами, но это глубоко мое, на каком-то клеточном, генном уровне.
– Вы здесь родились?
– Да, я приморец уже в третьем поколении. В 1934 году во время страшного голода мой прадед привез сюда, в Семеновку, поселенцев из Кубани и Воронежской губернии. Когда там начала развиваться авиационная промышленность, поселок стал городом Арсеньевым.
– Есть планы на следующий отпуск?
– Так получилось, что я практически не бывал за границей – один раз ездил в Египт, один раз – в Китай. В этом году сорвалась поездка в Барселону. Надеюсь в следующий отпуск вырваться куда-нибудь в Юго-Восточную Азию.
Искусство слышать
– Какую литературу больше читаете – специальную (профессиональную) или художественную?
– Чтение у нас – это нерушимая семейная традиция. Считаю, что один из самых главных наших с женой воспитательных успехов – тот факт, что мы смогли привить любовь к чтению, к книгам своим детям. А это непросто в мире Интернета и компьютерных технологий. Сам очень люблю читать, причем разную литературу – и современную прозу, и, конечно, русскую классику. Принципу «несколько страниц на ночь каждый день» следую неукоснительно, вне зависимости от состояния здоровья и степени усталости. Это позволяет удержаться на плаву в реальной жизни. Николай Пирогов говорил, что главная задача врача – научить человека быть здоровым.
– Какую кухню любите? Сами встаете к плите? Есть фирменные блюда?
– Люблю вкусную кухню, но, наверное, отдам предпочтение паназиатской. Сам стою у плиты с удовольствием, и домашние постоянно хвалят результаты моих кулинарных опытов. Готовлю традиционные блюда русской кухни, украинской. Особенно, по мнению близких, удается борщ. Я вырос на этом, и здесь главным наставником была бабушка.
– Олег Юрьевич, а кого вы можете назвать своими учителями в профессии и в жизни вообще?
– С учителями в жизни мне повезло, правда. Их было много и на разных этапах. В детстве и юношестве – дед, который научил вбить первый гвоздь, отец, научивший в 12 лет водить грузовик. В институте – мои старшие товарищи, ведь мне удалось поучиться в группе рабфаковцев, и я был самым младшим. Конечно, преподаватели вуза. В «тысячекоечной» была мощнейшая команда врачей, и каждый чему-то научил. Особенно в лихие 90-е они давали мудрые советы, научили жить правильно и не позволили скатиться под откос. Я не бросил свою профессию, не изменил призванию. Сутки мы работали травматологами, а двое суток зарабатывали копейку, как могли, – нужно было кормить семью. Но с криминалом никогда не связывались. Следующий этап – служба, там были свои учителя. Я служил на Кавказе, в Чечне, принимал участие в боевых действиях. Всегда у кого-то можно чему-нибудь научиться, главное – уметь слышать и слушать людей.