Правда-матка

Oh, no! Please! Спрячьте свои деньги. Этот аттракцион бесплатный, не надо пытаться это купить. Это всего лишь правда. Голая и несимпатичная. Она и бесплатно-то никому не нужна... Не бойтесь. Но смотрите, осторожно, не обожгитесь... Это ведь на всю жизнь травма. С психоаналитиками, прозаком и флэшбэками...

- Мистер Цепов, сердцебиение плода по-прежнему шестьдесят ударов в минуту!

Ритмичное пищание мониторов в операционной, неотложная акушерская бригада поднята по тревоге. Наконец-то эта глупая корова Райт дала согласие на экстренное кесарево сечение. Снизошла, да, созрела. Вообще-то мы должны были его сделать час назад, когда этого несчастного ребенка еще можно было спасти. А сейчас-то уже, наверное, все, можно не торопиться. Если не помрет, то точно будет парализован... если, конечно, не случится чудо.

- Миссис Райт, пожалуйста, подпишите вот здесь. Это ваше согласие на операцию. Риски и возможные осложнения, которые мы с вами обсудили, перечислены вот тут. После того как вы подпишете согласие, ребенок будет рожден в течение нескольких минут. Спасибо.

Почему я на нее злюсь? Это ведь ее ребенок, она за него в ответе. Не я. Умрет ее ребенок. Не мой. В инвалидной коляске будет проходить вся жизнь ее ребенка. Не моего. Я всего лишь врач, не судья и не бог. В своем упрямом желании рожать естественным путем она полностью потеряла логику и здравый смысл. Наверное, я выбирал недостаточно сильные слова, раз они дошли до нее только через час, изменив ее отношение к операции, хорошо бы еще успеть спасти жизнь этому младенцу.

- Общий наркоз, пожалуйста, на спинальную анестезию нет времени! Я повторяю, это кесарево сечение первой категории. Да, я активировал краш-протокол минуту назад. Анестезиолог! Венфлоны! Катетер! Премедикация! Кислородная маска! Операционный свет!

Да уж, чудес в акушерстве как раз не хватает. Да и чего я разорался? Нервы ни к черту стали... пью, наверное, много. Бригада и так работает молниеносно, без понуканий. Какой, к черту, краш, если целых полтора часа до этого мы все уговаривали пациентку подписать согласие на операцию... Краш... Сейчас уже спеши не спеши... вокзал отъехал.

- Большое спасибо, Мэгги. Я готов начать операцию, как только будет готова анестезиологическая служба.

Вот вам и естественные роды, нате. Вполне себе естественно развившаяся гипоксия в родах, ничего таинственного. Естественно, без кислорода столько не живут. Все очень естественно, примерно как у тех русских женщин, которые ели редьку с маслом и рожали в полях. Из двенадцати рожденных выживали максимум один-два. Но об этом история умалчивает. Кому есть дело до мертвых детей, когда с живыми непонятно что делать?

- Заказано два юнита донорской крови.

Я же говорил ей час назад - рожать, рожать, рожать срочным кесаревым. Давал пять минут подумать, да, давал. Потом еще пять минут, потом еще полчаса. Как скажете, миссис Райт. Пока вы там думаете, душа моя, возможно, ваш ребенок умирает, думайте быстрее, вашу мать. Уже час прошел. Вы, драгоценная моя, бездействием и инфантилизмом ребеночка своего убиваете, а меня хотите записать в соучастники убийства. А не кричу я на вас, и за плечи вас не трясу, потому что права такого не имею. И ребенок ваш тоже права не имеет, пока не родится. Так что у нас там с готовностью? Кажется, можно начинать?

- Сердцебиение плода - сто ударов в минуту с децелерациями.

Да знаю я, знаю... сейчас родим за минуту... делов-то... полоснуть ножом по беременному животу и схватить ребенка за голову рукой. Только бы выжил.

- Чек-лист пожалуйста.

- Шивон Райт, госпитальный номер четыреста восемь полста пять, форма согласия подписана на экстренное абдоминальное родоразрешение кесаревым сечением в ноль четыре часа утра. Время принятия решения об операции ноль два сорок восемь утра. Форма подписана мистером Цеповым и пациенткой.

Да уж, подписана. Кровью моей практически. Почему я должен был тянуть из нее клещами согласие на спасение ее же собственного дитя? Бред какой-то. Хотя почему бред? Я сюда пришел, чтобы следить за тем, чтобы дети рождались здоровыми и мамочки не умирали. Значит, я буду бегать, орать и ходить на ушах, если потребуется. Да, буду. Мы все будем. Мы - команда антисмерть. Но сегодня, похоже, мы проиграли. Хотя есть еще шанс.

- Можно остановить мониторинг плода, пожалуйста? Операционное поле готово к обработке?

К черту КТГ-монитор, нет сил смотреть на эту агонию! Все ли я сказал матери этого не рожденного еще ребенка тогда, час назад, о том, что может произойти, если мы немедленно не сделаем это долбаное кесарево сечение? Услышала ли она меня? Наверное, она думала, что я шучу... Доктора любят пугать, конечно. И шутить тоже любят. Я никогда не шучу о внутриутробной гипоксии, твою мать!

- Аллергические реакции?

- Нет!

- Риск анестезии?

- Второй степени.

- Донорская кровь?

- Два юнита в холодильнике.

- Профилактика эмболизма?

- Стандартная.

- Детская реанимация здесь?

- Старший реджистрар Трейси Ливингстон и бригада интенсивной терапии.

- Привет, Трейси, отличная прическа! Тони энд Гай? Чудно, чудно... Операционную шапочку, пожалуйста, надень, дарлинг.

- Инструменты?

- Счет верен, все работает.

- Вводный наркоз, пожалуйста. Начинаем.

Господи, спаси и сохрани. Сколько там времени-то? Четыре ноль восемь...

- Разрез. Четыре ноль восемь. Сушим. Ножницы Мейо, пожалуйста. Свет -дерьмо! Ни хрена не видно. Трейси, будьте добры, поправьте бестневую лампу пожалуйста.

Ну что, живой ты там или мертвый? Только бы живой. Какие там молитвы есть? Отче наш еси, не беси... бога душу мать....

- Ретрактор Дуайена, быстро! Ножницы Макиндо! Джудит! Отсос!

Джудит, бездарь, твою мать, проснись и следи за ходом гребаной операции! Ассистент - подарок. Безмозглое приложение к косметичке.

- Джудит, оттяните ретрактор, пожалуйста, я не вижу правый угол разреза на маточно-пузырной брюшине. Так лучше, спасибо.

Воды зеленые, как каша. Черт, слишком поздно! Если этот ребенок из-за кислородного голодания сделал рефлекторный вдох в матке, то у него в легких уже полным полно собственного дерьма. Давай, рождайся. Ах вот оно что... двукратное обвитие пуповиной... Извлечение, четыре ноль девять. Ну, давай, педиатрия, оживляй неоживляемое!

- Пересечение пуповины. Четыре ноль девять. Окситоцин, пожалуйста! Зажимы Грин-Армитадж. Большие салфетки.

Все, можно расслабиться, от меня уже ничего не зависит. Господи, тишина-то какая в операционной. Как необычно... ребенок не плачет. Все затаили дыхание. Какой противный писк мониторов. Странно, за тринадцать лет пора бы привыкнуть... Что они там делают, не видно... кажется, закрытый массаж сердца? Интубация? Нет, не выживет. Не выживет. Эх ты, парень...

- Шить матку, пожалуйста. Неонатологи, как дела у нас?

Не слышит никто... такая тишина, а меня никто не слышит. Все как оглохли. Или не хотят отвечать, потому что ребенок умер. Какая страшная тишина... пип-пип-пип-пип-пип... Черт, во рту пересохло совсем... И какая-то кошка тихо мяукает. Стоп. Откуда тут гребаная кошка, если мы на шестнадцатом этаже? Это же бейби... плачет. Как котенок. Ну слава богу. Или это у меня в голове помутилось уже?

- Неонатологи, как дела у нас?

- Пип-пип-пип-пип...

- Трейси! Как наши успехи?

- Все отлично, Дэннис! Дышит сам, порозовел, сердце в норме, руки-ноги шевелятся, судорог и конвульсий нет. Думаю, даже к себе в интенсив забирать не будем. Судя по газам крови, резерв жизни у этого бейби был как у Рембо. К счастью, обошлось без мекония в легких. Но еще бы минут пять-десять - и все ... Хорошая работа, акушеры.

Работа-то хорошая, только мозг выносит время от времени...

- Спасибо, Трейси! Ты настоящий друг! А что у нас с музыкой в операционной? Не включить ли нам, скажем, Джанго Рейнхардта?

Спасибо, Трейси! Ты настоящий друг! Ох, устал я чего-то... кофейку бы нужно.

- Шить кожу, пожалуйста. Повторный счет инструментов и тампонов. Кровопотеря примерно пятьсот. Обычный послеоперационный протокол, всем спасибо. Джудит, поставьте чайник, пожалуйста.

Пронесло на этот раз, ну и славно. С семьей и с пациенткой попрошу поговорить Джудит, видеть их никого не могу. Дисижн-мейкеры хреновы... Сколько там еще работать-то? Четыре с половиной часа... полная родилка народу. Курить хочется... ах да, я же бросил.

- Мистер Цепов, в родильной комнате девять кровопотеря больше полутора литров и не останавливается!

Прелесть какая! Да вы, матушки, никак, сговорились?

- Активируйте краш-протокол «кровотечение», разворачивайте вторую экстренную операционную, я бегу!

Ну, сейчас начнется... правда... весело будет...